«Мушкетеры короля, к бою!» В голове возникает яркая барочная картина: звон стали, храбрые воины, оберегающие прекрасных дам. Романтические представления и образ мужа, умело владеющего шпагой, побудили меня отправиться на другой конец города в студию фехтования при Институте физкультуры.
«Прежде всего, как рекомендует тренер Александр Моисеев, внешне напоминающий мушкетера из кинофильма, необходимо разобраться с терминологией. Без этого будет сложно понять, что я от вас ожидаю». Я потратил полчаса, изучая по предоставленной брошюре заимствованные из французского языка обозначения ударов, шагов и выпадов. «Ассо» — это битва, «ангард» — позиция, благоприятная для боя, «аппель» — вызов противника на удар, «батман» — удар по клинку, «фланконад» — еще один удар, но в тот момент, когда противник держит руку высоко поднятой, «кроазе» — выбивание шпаги мгновенным ударом по ее слабой части. Учить слова трудно, потому что тренировка уже началась, и зал — огромный легкоатлетический корт — оглашается криками и звоном клинков. Кто ж способен учить французский, когда прямо перед твоим носом люди пытаются проткнуть друг друга холодным оружием!
«Надевайте защиту», — командует Моисеев. Я облачаюсь в специальный костюм: белые гольфы, штаны с подтяжками, пластиковую защиту на грудь и куртку на молнии, в правый рукав которой предварительно вставлен электрический шнур для подключения шпаги к системе отслеживания уколов. Голову помещаю в шлем с сетчатым забралом. Инструктор принимает боевую стойку. Стойка – это определенное положение тела, в котором фехтовальщик проводит значительную часть времени. Она весьма неудобна. Ноги согнуты, передняя нога как будто делает широкий шаг, а задняя немного отведена назад, ступня ее точно перпендикулярна пятке передней ноги. Пять минут в таком полуприседе, и с непривычки каждая мышца начинает болеть и умоляет прекратить это испытание. «Правильное перемещение в такой стойке гарантированно позволяет избежать травм», — говорит инструктор, словно почувствовав мою боль. Примерно через десять минут, когда я уже всерьез думаю о побеге, мне дают в руки шпагу. Еще около пяти минут уходит на то, чтобы научиться правильно располагать пальцы на рукоятке. В конце концов, мне ставят задачу: уколоть прибитый к стене кожаный мешок. Я уколола его, но не в середину, как требуется, а в краешек. «Тем не менее — пять баллов!» — похвалил инструктор.
Вся тренировка состоит из десяти минут пребывания в стойке и пятнадцати выполненных ударов. По субъективным ощущениям, эти двадцать пять минут эквивалентны полуторачасовой интервальной тренировке, сочетающей силовые упражнения и кардионагрузку.
После первого занятия инструктор сделал вывод, что мое телосложение идеально подходит для фехтования. Александр Моисеев отметил, что у меня хорошая физическая база, длинные руки и ноги, однако необходимо совершенствовать технику. В частности, требуется привыкание к необычной для тела позиции, отстранение от посторонних мыслей перед боем, развитие умения оценивать силу соперника и сосредоточенность на достижении победы. И это совсем не похоже на аэробику. Там вы просто выполняете стандартные движения ногами и руками. Это не похоже и на йогу, где от тебя требуется сосредоточиться на собственных ощущениях.
«Я обучил многих владению фехтованием, — делится Моисеев. — Со мной занимались и продюсер телеканала, и реставратор икон, и владелец завода, и руководитель одного из подразделений РЖД». И я понимаю, что именно искусство владения шпагой привлекает этих людей. Фехтование — не спорт, а и психотренинг. Для достижения цели требуется не только физическая мощь, но и крепкая воля.
Выяснилось, что спортивное фехтование – это не изящное искусство, а жесткий вид спорта. На первой тренировке я сломала ноготь, это лишь начало. Следующий месяц я не могла ни присесть, ни подняться – после занятий постоянно болели ягодицы. Свой первый поединок я помню смутно: я сильно нервничала, улыбалась, когда противник начинал атаку, постоянно извинялась, если меня задевали, а самой уколоть боялась.
После месяца занятий я не только приобрела физическую форму, но и прониклась глубоким уважением к каждому участнику нашей группы. Посещение тренировок на окраине после работы, требующих значительных усилий, — это требует настоящего самопожертвования. Я была вынуждена прекратить занятия, но надеюсь вернуться к тренировкам. Очень приятно осознавать, что все вокруг занимаются фитнесом, а я — как д’Артаньян.
[wtab id=”2″]
